-Да. Я слушаю. Да, я Ольга. А вы кто?- номер был незнакомым, и она подумала, что это опять реклама. Но что-то заставило ее продолжать слушать чужой, тихий голос.
-Я знаю, что вы Ольга. А я Дана. Давно хотела познакомиться с вами и расставить все точки над и.
-Не поняла вас. Какие точки, и какая такая Дана? — Ольга в недоумении уже было собралась бросить трубку, но продолжала слушать.
-Я Дана и я женщина вашего мужа. Пока еще вашего, — сделала ударение на слове «пока» незнакомка. И я единственная и любимая его женщина. Понимаете? Единственная. А с вами он потому, что вы манипулируете ребенком. И еще. Ему вас просто жалко. Он живет с вами из жалости. Понимаете? А вы не можете собрать последние крохи достоинства и отпустить его. Вам самой-то не надоел этот спектакль? Отпустите Костю, он давно не ваш, а мой, — и в трубке зазвучали гудки отбоя…
Ольга села в кресло, которое стояло рядом. Если бы его не было, она бы упала на пол, так подкосились у нее ноги. Она сидела, глядя на телефон. Все было, как во сне. И вообще у нее было ощущение нереальности происходящего.
Ее Костик, любимый, самый умный, самый замечательный и верный. Человек, который был ближе всех, был частью ее… Человек, который варил ей суп, когда она болела. Вытирал ей слезы, когда она была обижена. Он знал все ее мысли и женские причуды. Он мог по интонации ее голоса определить, что она сейчас скажет. И их дочь Инга.
Это неправда, этого не может быть на самом деле решила Ольга. Наверное, это чья-то неудачная и очень злая шутка. Вечером он приедет с работы и все выяснится, и все образуется и будет, как прежде. Хотя что-то внутри ее подсказывало, что, как прежде, уже не будет.
— Привет, любимая. А мы с дочкой купили тебе мороженое! Шоколадное, с орехами, как ты любишь. Мамуля, ты где? Дочь, ищи нашу мамулю, — веселый голос мужа вывел ее из оцепенения, в котором она находилась полдня.
Она встряхнулась, вытерла слезы и, изобразив радостное лицо, вышла навстречу мужу и дочке.
-Привет, как дела? Я так соскучилась! Доченька, как в садике? — щебетала она, стараясь не встречаться взглядом с мужем. Но он уже понял – что-то не так.
— Инга, иди к себе в комнату, можешь посмотреть мультики.
— Ура! Мультики! — не верила своему внеплановому счастью дочка и тотчас помчалась к себе.
-Оля, что случилось? — муж смотрел обеспокоенно.
Она не знала, как начать и надо ли вообще. Целый день душевных метаний ни к чему не привели. Но слова, помимо её воли, уже сорвались с губ…
-Звонила Дана.
-Какая Дана? — Костя смотрел в недоумении. Но она уже увидела, что он всё понял.
-Твоя. Любимая и единственная женщина Дана, — она смотрела на него, и ей вдруг нечем стало дышать. Ольга схватилась за горло.
Он молчал некоторое время, отвернувшись. В окне бушевало яркое лето, солнце заливало кухню до самого потолка. Кухню, где они любили, уложив дочь спать, попить чайку, посмеяться, обсудить все новости. Впрочем, это было давно. Как она не заметила, что они уже давно не были вдвоём. Утром поцелуй в щеку и по делам, по работам. Вечером ужин, ребёнок. Потом, пока она убиралась и приходила в спальню, он чаще всего уже спал. Как же она упустила, что они стали отдаляться?
-Но Ольга, мы же взрослые люди. И современные. Ты должна понимать, что так бывает. Временное охлаждение, кризис. Но это проходит. Многие семьи это переживают и ничего, — он хотел подойти ближе, но она отодвинулась резко.
-Что переживают? Предательство? — она вдруг успокоилась и поняла, что ей нужно делать.
-Ну что ты сразу, девочка моя. Предательство! Такие громкие слова. Это кризис, — он подошёл и взял её за руку.
-Не трогай меня, — она говорила твёрдо и жёстко, выдернув руку и вытерев её о джинсы. Он заметил жест, поморщился.
-Ясно. Я думал, мы обойдёмся без трагедии. Но видимо не получится. Я думал, ты умнее.
— Ты должен уйти. Ты должен собрать вещи и уйти. К ней. К Дане. Я тебя не держу, ты свободен, — она смотрела на родное, чужое лицо и не понимала, как она могла так ошибиться. Не разглядеть в нем вот это равнодушие. И самоуверенную наглость.
-Ты хорошо подумала? А Инга? Что мы ей скажем?
-Пока, что ты в командировке. А там видно будет. Уходи сегодня, сейчас. Или уйдем мы, — Ольга решительно смотрела на него.
-Нет, что ты. Уйду я. Это ваш дом и я никогда не смогу лишить вас этого. Тем более квартира наша общая, а я мужчина, мне и уходить. У Даны все в порядке с жильем, кстати, не переживай, — он говорил спокойно и, как ей показалось, с облегчением.
Она ушла к себе, не видя и пытаясь не слушать, как он собирает чемодан, говорит с дочкой.
-Остальное заберу потом, позже, ты согласна? — он зашёл в спальню, перед тем, как уйти.
На следующий день она встала поздно. Остаток дня говорила, делала обыденные дела, занималась с дочкой. Все делала как автомат. Дочка заметила её состояние.
-Мамочка, ты заболела. А где папочка? — девочка смотрела обеспокоенно.
-Что ты, нет, конечно! Мамочка не заболела, просто думаю над очередным заказом. Все хорошо, — она поцеловала дочку.
Позже, уложив её спать, с трудом сдержавшись, чтобы не завыть, набрала номер матери.
-Мама, мама, он ушел…- она не смогла больше говорить, голос сорвался на рыдания. На другом конце провода терпеливо ждали, пока она успокоится.
-А теперь скажи подробно и спокойно, что произошло, — холодный голос матери вернул ее к действительности.
-У него есть женщина. Не знаю как долго. Но вспоминаю, что он изменился в последние полгода. Видимо тогда она и появилась. Она мне звонила, мама! Представляешь? Она говорила, что он со мной из жалости. — Ольга снова заплакала горько и безнадежно.
Мать перебила ее решительно и раздраженно:
-Так. Сейчас же перестань ныть. Что это даст? Ты и так много чего натворила. Ты его выгнала? Зачем? Объясни мне, зачем ты это сделала? Ты глупая что ли, дочь? Я тебя спрашиваю!
-Мама! Что Я натворила? Меня предал мой муж. После шести лет совместной жизни! В чем моя вина? А я что, должна была простить его? – Ольга не верила своим ушам. Хотя и знала свою мать, практичную и расчетливую женщину.
-Да. Простить! А как ты себе представляла семейную жизнь, интересно? Всё в розовом свете как в кино? Семейная жизнь это еще и терпение, и прощение, милая моя! А у вас дочь! Ты не забыла? Что ты ей скажешь? Что его мать не смогла сохранить семью и лишила его отца? А? — мать уже кричала на нее в трубку, не сдерживалась.
-Мама, но он предал меня. Мама! Я не хочу с ним больше жить, я не смогу. — Ольга задыхалась от обиды. Там, где она надеялась получить поддержку, получила непонимание.
-Верни его. Я сказала, верни его! Не будь глупой. Хочешь быть брошенкой и сама тянуть ребенка, как ломовая лошадь? Тогда дерзай, я тебе помогать не буду, — мать положила трубку.
Ольга долго сидела в темноте на кухне, смотря в черное окно. Она не знала, что ей делать. У нее было ощущение, что она летит в пропасть…
Муж пришел через день. Собрал оставшиеся вещи. Ольга сидела в спальне, спиной к двери. Он подошел, покашлял.
-Ну что ты, как ребенок, правда? Я ухожу. На развод подавай сама, мне в принципе все равно когда и как. Инга моя дочь, обеспечивать я её буду в любом случае. Квартиру оставляю вам. Так что, материальные вопросы мы почти решили…
Она повернулась. Он был гладко выбрит, одет с иголочки, свеж и элегантен. Впрочем, безупречен, как всегда. На лице ни тени вины, только довольство жизнью и хорошее настроение. Она просто кивнула и отвернулась.
Прошло полгода. Ольга не подавал на развод. Решила сделать это позже, когда сможет говорить и думать об этом спокойно. Ей стало немного легче. Она старалась не обращать внимания на недовольство матери, пыталась поменьше ей звонить. Её поддерживала подружка Настя, которая приехала на следующий день после ухода Кости.
-А я всегда так про него думала. Ходок! Ну и ладно, не ты первая, не ты последняя! У тебя еще все впереди, правда! Давай-ка одевайся, поедем с тобой в кафе, съедим по пирожному, побалуем себя. И обязательно шампанское!
Они отвезли Ингу к бабушке, а сами отправились «баловать себя». В итоге, в три часа ночи они сидели, обнявшись на уютной Ольгиной кухне, и тихонько напевали – виновата ли я, что люблю.
Утром она проснулась с больной головой, но с неким чувством облегчения. Она поняла, что жить дальше сложно, но можно.
Время шло. Жизнь продолжалась, и солнце светило так же ярко. И дождик такой же теплый и ветерок приятный. Работа спасала, дочь радовала. Она даже начала привыкать к новому своему положению. Да и проблем без мужа, если честно было поменьше. Меньше готовки, стирки и уборки. Пришло время, когда она даже стала получать удовольствие от такой жизни.
В пятницу она прибежала домой пораньше, спешила в театр. Приняла душ, погладила платье, нанесла косметику и стала одеваться. Вдруг она услышала звук ключа в замке. Насторожилась, затаилась. Кто-то шумел в прихожей. Она тихонько выглянула из-за угла и увидела Костю.
-Ты как тут и зачем? — растерянно спросила она.
-Вот. Вернулся. Не могу больше без вас. Очень соскучился. И по дочке и по тебе. В последний месяц только о вас и думаю. А ты? Ждала?- он шагнул к ней.
-Я? Ждала? То есть, вот так все просто? Ты погулял и вернулся. Соскучился, значит. А как же Дана, твоя единственная? Она тебя отпустила ко мне? Или ты теперь по очереди жить будешь с нами? Полгода с ней, полгода с нами. Костя, я хочу, чтобы ты ушел куда-нибудь. Хоть к Дане, хоть еще к кому-нибудь. Я жить с тобой не буду и не хочу. Ты это понимаешь?! Я тебя не люблю. Понимаешь? И это не исправить, — она говорила горячо, наблюдая, как на ее глазах взгляд его стал разочарованным и обиженным.
— Ты пока еще жена. Квартира тоже моя, если ты не забыла. Так что я имею право в ней жить, как и ты. Если тебя что-то не устраивает, давай разменяем и дело с концом. Только на что ты разменяешь двушку без доплаты? На комнату в коммуналке? И еще, разведешься, алименты будешь получать мизерные. Я ушел с прошлой работы и мое материальное положение сильно изменилось. Так что, думай, — он развернулся и пошел в спальню разбирать чемоданы.
А Ольга сидела, уставившись в одну точку, и не знала, что ей делать, плакать или смеяться. Настолько ситуация казалась ей абсурдной. Дана, наверное, решила, что новое материальное положение Кости ей не подходит.
-Вот что мне делать, Насть? Я видеть его не могу. А он делает вид, что ничего не случилось. «Оленька, Оленька», — передразнила она мужа. — А меня тошнит от него. Пришел, понимаешь ли, соскучился. И не выгонишь его теперь, квартира общая. Разменять тоже проблема. А так деваться-то некуда. Мать заела меня, защищает его и оправдывает, представляешь? Говорит, что с мужиками такое бывает и надо сохранить семью. А я не могу. Он мне противен. Что мне делать? Разводиться или все-таки пытаться наладить что-то? — Ольга жаловалась подруге на следующий день.
-Не знаю, подруга, сложно все. Но знаю, что чашку разбитую склеить, конечно, можно, но следы останутся. Смотри сама, — не нашла других слов Настя.
Ольга продолжала ходить на работу, готовить еду, возиться с дочкой. При ней родители делали вид, что все как и прежде. Они ели за одним столом, разговаривали, проводили вместе выходные. Ходили в зоопарк, в кино, гуляли. Но наступала ночь, и они расходились по своим углам. Она в спальню к дочке, он на диван в кухню.
Муж пробовал говорить с ней, просил прощения, даже пустил слезу. Ей были смешны и нелепы все его клятвы и обещания. Она ему не верила. И что делать дальше, не знала. Но она знала точно – он может повторить, если она его простит.
И все чаще она ловила взгляд дочери, который, как будто говорил — Эй, взрослые, а у вас точно все хорошо? А вы меня не обманываете?
Источник: interesnoje.ru
