Когда-то давно в студенческом общежитии со мной в комнате жила девушка Таня. Не такая, как мы, соседки по комнате. Стоило ей порезать палец или просто заусениц крохотный на пальце образовался, как Таня начинала громко страдать, жаловаться и искать у окружающих сочувствия.
-Ой-ей-ей, как больно! -причитала Татьяна.-Я теперь не могу посуду мыть! Очень больно!
И полы она мыть не могла, и готовить. Стирать тоже больно… Мы, соседки по комнате, переглядывались, говорили:
-Таня, перестань. Заусениц- это полная ерунда. Отрежь ножничками и делай, что надо.
-Легко вам говорить! А мне так больно!- продолжала причитать Таня. Она дула на палец, ныла и жаловалась, жаловалась…
И находились добрые самаритяне мужского пола. Осуждали нас за жестокость. Мыли Танину посуду и даже готовили иногда. И считали Таню настоящей женщиной. Такой принцессой на горошине. Все кругом- бабы, хоть кирпич под матрас подкладывай. А Таня не такая. И на сорока матрасах бока болят, если под нижним- горошина.
Конечно, и у нас случались всякие болячки и болезни, но все относились к этому более терпеливо, что ли. Не делали трагедию, не жаловались и не причитали. Лечились и делали, что могли.
Потом, хоть и нечасто, но встречала людей, похожих на Таню. Чаще женщин. Если в эпидемию все дружно болеют гриппом, то их:» 37,3-это ужас ужасный! Ты не понимаешь, у тебя же 39,7. Маленькая температура- это гораздо хуже. Ты не можешь меня понять. Мне так плохо! У тебя- ерунда. Ты еще можешь что-то делать, не жалуешься». Их ОРЗ куда страшнее чужого диабета и ИБС. Окружающие вообще боль не так чувствуют. им не так плохо.
Прошли годы. Однажды знакомая рассказала мне историю. Она пришла в больницу делать аборт. В палате еще с десяток таких же женщин. Утром всех прооперировали (аборт- это операция, как ни крути). Женщины с облегчением выдохнули (неприятная процедура осталась позади) и начали болтать, рассказывать анекдоты и краситься к приходу мужей. Ближе к шести старшая из женщин, лет сорока, сказала:
-Всё. Скоро мой придет.
Женщина намочила полотенце, легла в кровать и положила полотенце на лоб.
Палата была на первом этаже. В шесть пришел муж.Женщина приподняла голову, слабо махнула рукой:
-Ты иди, я очень плохо себя чувствую…
Муж исчез и появился у окна через пять минут. В это же время в палате появился дежурный врач. Он измерил женщине давление, о чем-то поговорил с ней и ушел. Муж с сочувствием смотрел на жену, потом тоже ушел. Через полчаса женщина сняла с головы полотенце, встала и начала вести себя, как все.
Утром её выписали первой. Кто-то из женщин сказал врачу, заглянувшему в палату, что женщина вчера притворялась больной. Некрасиво это. Нехорошо она поступила. Врач ответил:
-Да нет. Она поступила правильно. Ко мне вчера её муж прибежал:»Моей жене плохо! Она очень тяжело переносит операцию. Вон, другие, ходят, хохочут, в моей совсем худо. Подойдите к ней, доктор!» Да, с ней все было в порядке. Но я сказал мужу, что разные люди переносят эту операцию по разному. Его жена переносит тяжело.
-Но это же неправда!
-Неправда. Только тебе тридцать, а абортов уже с десяток. И еще столько же будет. А ей сорок, а аборт второй. И вряд ли я её еще раз увижу. Она себя жалеет, а вы мне рассказываете, что у ваших мужей «ощущения не те»! К вам же вчера тоже мужья приходили. И что они видели? Что вам хоть бы хны. Зачем им о вас заботиться, если все так просто и легко? А её муж о ней заботится.
Врач ушел и все замолчали. Каждая обдумывала услышанное. Я тоже думала над рассказом знакомой. Права та женщина. Все правильно сделала.
И у Тани все хорошо сложилось. Любящий муж, дочка. Жалеют Таню, заботятся. Слабенькая она, болезненная.
Только почему я люблю «неправильных» людей, которые не ноют, не жалуются, не требуют особого отношения и сочувствия? Почему мне нравится четверостишие неизвестного мне автора:
-Щеголяю в искусственной коже
И хрустит хлорвинил пиджака.
И никто не узнает по роже,
Что за сердце схватила тоска.
Может быть потому, что не грузят окружающих заусенцем на пальце и искренне интересуются:»Как твои дела? Всё хорошо?» «Хорошо. А у тебя?»
Ника
Источник: interesnoje.ru
